Глава 2 — здесь
Глава 3 — здесь
Глава 4 — здесь
Глава 5
читать дальше
примечание автора: скоро станет понятно, что я обожаю «Потерянный рай»… Адам и Рафаэль действительно обсуждают секс в «Потерянном рае». Классный момент.Мне всегда было трудно сопоставлять Люцифера из «Потерянного мира» и «Сверхъестественного», поэтому предположим, что события «Рая» произошли, то есть Бог сказал, что «его сын» (не человек) будет править на Небесах, Люцифер воспротивился и т. п., потом вернулся попробовать и захватить Землю, и все полетело в Тартарары, и спн!Люцифер рассказывает о своей более недавней ненависти к человечеству из-за провала в саду.
примечания переводчика:книга действительно шикарна, и там такой Люцифер *_* еще можете глянуть иллюстрации Гюстава Доре к этой книге, который известен своими произведениями по «Божественной комедии» и «Фаусту».
P. S. А еще мне очень-очень стыдно. Но вы это и так знаете.
А еще спасибо хорошему человеку с фикбука под ником bad-girl за поддержку)
I WANT TO LOVE BUT PLEASE LET ME KNOW
HOW IS THAT I CAN YOU CAN EVEN EXIST NOW
I JUST FELT THE ALCOHOL IN MY FEET
MY HEART HAS A LOT INSIDE IT I THINK, EVEN STILL
IF EVERYONE IS OK THEN WHY I AM I NOT
IT'S OK TO CRY A LITTLE I THINK JUST CRY
I THINK I WANT TO EAT YOUR SMILE TONIGHT
I THINK THERE'S SOMETHING IN IT TO KEEP ME ALIVE
I'M LOOKING AT THIS SLEEPING CAT RIGHT NOW
AND HE JUST SHIFTED A LITTLE AND IT WAS NICE
AND THE OCEAN'S FLOOR IS SO FAR AWAY
SINKING TOGETHER WOULD BE A COMMITMENT
AND RISING TOGETHER AN EVEN BIGGER ONE
BUT I THINK THAT ALL THAT WATER IS TOO MUCH*
— Daniel Bailey - DRUNK SONNET 8
HOW IS THAT I CAN YOU CAN EVEN EXIST NOW
I JUST FELT THE ALCOHOL IN MY FEET
MY HEART HAS A LOT INSIDE IT I THINK, EVEN STILL
IF EVERYONE IS OK THEN WHY I AM I NOT
IT'S OK TO CRY A LITTLE I THINK JUST CRY
I THINK I WANT TO EAT YOUR SMILE TONIGHT
I THINK THERE'S SOMETHING IN IT TO KEEP ME ALIVE
I'M LOOKING AT THIS SLEEPING CAT RIGHT NOW
AND HE JUST SHIFTED A LITTLE AND IT WAS NICE
AND THE OCEAN'S FLOOR IS SO FAR AWAY
SINKING TOGETHER WOULD BE A COMMITMENT
AND RISING TOGETHER AN EVEN BIGGER ONE
BUT I THINK THAT ALL THAT WATER IS TOO MUCH*
— Daniel Bailey - DRUNK SONNET 8
Рутина важна, кажется, он где-то читал об этом.
Так ведь говорят, правда? Найди себе рутину, придерживайся ее, и именно это поможет тебе не сойти с ума в самых невообразимых ситуациях. Может, это и правда, но Сэм как-то упустил момент, когда все это стало до неприличия нормальным.
Завтрак, охота, ужин, выпивка, вопросы.
У него никогда не получается что-нибудь спросить, пока он не выпьет по крайней мере два стакана, но Люцифер терпеливо ждет, словно знает, что охотник обязательно задаст какой-нибудь вопрос.
- Ангелы занимаются сексом?
- Немного прямолинейно, - смеется Люцифер.
- Просто интересно, - пожимает плечами Сэм. – Некоторые из вас кажутся… Не знаю. Анна переспала с Дином.
- Серьезно? – улыбается Люцифер, делая глоток. – Молодец.
- Но она тогда не было ангелом, поэтому, наверно, это не считается.
- Мы занимаемся, - отвечает Люцифер. – Ну, сексом. Тем или иным образом.
- Серьезно? – брови Винчестера без его желания подскакивают вверх.
- Знаешь, Адам спросил то же самое. Рафаэлю пришлось ему все объснять.
- Адам? В смысле тот самый Адам? И… Рафаэль?
Люцифер кивает.
- Такую беседу я бы послушал, - смеется охотник.
- Еще бы, - соглашается Люцифер.
- Но, - продолжает Сэм, - что по-другому? В сексе?
- Это скорее соединение душ, чем тел, как слияние. Но результат более… значительный.
- «Значительный» обозначает..?
- Ты даже представить себе не можешь, - мрачно ухмыляется Люцифер.
Сэм закатывает глаза, а Люцифер пожимает плечами, словно ничего не может поделать с правдой.
Что-то пару раз трещит в камине, и Люцифер, кажется, задумывается: он наклоняется вперед и упирается локтями в колени.
- Что такое «порнография»? – спрашивает он.
Сэм чуть не подавился напитком.
- Что-то не так? – озабоченно интересуется Люцифер.
- Эм, нет, - отвечает Сэм, пытаясь отойти от шока. – Я просто никогда не думал, что буду объяснять порно, ну, понимаешь, самому дьяволу.
Люцифер продолжает выжидательно на него смотреть.
- Это, эм, - смеется Сэм и качает головой, потирая переносицу, - это способ для людей получить сексуальное удовольствие не занимаясь сексом. Это в основном визуально.
- Наблюдение за действиями других?
- Да, в основном.
- Разве это не разрушает изначальную цель? – спрашивает Люцифер после паузы.
- В смысле? – поднимает голову Винчестер.
- Смысл в самом занятии, верно? Если это симуляция, то в чем смысл?
- Верно, но люди созданы так, что… - Сэм проводит рукой по волосам. – Мы хотим многого, и иногда, наверно, нам просто лень прилагать усилия.
- То есть мастурбация.
- Как так получилось, что ты знаешь слово «мастурбация», но не знаешь, что такое «порнография»? – снова смеется Сэм.
Люцифер пожимает плечами.
- Ты ведь знал, что такое порно, - вздыхает Сэм.
- Возможно, - улыбается Люцифер, - но приятно было услышать хорошее объяснение.
Сэм ощущает непреодолимое желание чем-нибудь в него запустить, но вместо этого пододвигается ближе к теплу огня.
Он знает, что теперь его очередь, но с удивлением понимает, что на поиск вопроса у него уходит дольше, чем обычно.
- Ты всегда нас так сильно ненавидел? – наконец спрашивает охотник.
- Нет, - отвечает Люцифер после паузы.
Он делает большой глоток, и Сэм не может не заметить, что с каждым днем он становится все лучше и лучше: всегда поддерживает огонь в камине, стирает, когда Сэма нет, пьет, как мог бы пить любой охотник, живший в этой хижине.
- Вообще-то, я вас не ненавидел, - открыто отвечает Люцифер с таким выражением на лице, словно он очень давно не задумывался над этим вопросом. – Мне было интересно, и я хотел, чтобы они поняли.
- Кто? – смеется Сэм.
- Они, - машет рукой Люцифер, и Сэм улыбается, потому что алкоголь уже начал действовать. – Ну, ты знаешь.
- Адам и Ева? – предполагает Сэм с ухмылкой на губах.
- Да, они.
Сэм качает головой.
- Они мне нравились. Особенно она. Смелая, задавала вопросы, когда не надо было. Напоминает мне кое-кого, знаешь ли.
- Она была красивой? – спрашивает Сэм, наклоняясь на стуле вперед.
- Она была великолепной, - Люцифер закатывает глаза, словно Сэм ведет себя, как ребенок. – Чистое создание.
- Что случилось?
- Я попытался сказать, объяснить им, чего они заслуживали, какую свободу могли иметь, что они хотели, но чего не понимали, - вздыхает Люцифер. – Не думаю, что они были созданы для этого.
Сэм ловит себя на мысли, что, возможно, люди совсем не изменились с тех пор. Ему вдруг становится интересно: а он бы на их месте понял? Все это давным-давно вышло из моды…
Ему кажется, Люцифер хотел «их» вместо «вас».
- И потом, после того, как я дал им такой дар, они стали избегать меня, возненавидели меня. Они не поняли истинную цену свободы, - говорит Люцифер, и в его глазах появляется гнев, которому много тысячелетий. – Они рыдали и каялись. Они забыли меня, назвали меня монстром, все они. И за это я их возненавидел.
Сэм наблюдает за тем, как чужие пальцы сжимают стакан.
- А затем я снова очутился в Аду, одинокий, как никогда раньше.
Огонь отражается в его голубых глазах.
- Я не всегда вас ненавидел, - говорит Люцифер, - но вы не могли понять, вы были такими слабыми, и это раздражало меня, затем это чувство превратилось в гнев, затем в ярость, а потом в ненависть, - он смотрит на охотника и продолжает нейтральным голосом, - Ненависть имеет шанс на выживание в Аду. В конце концов только это и остается, только это и помогает тебе не сойти с ума. Как думаешь, почему Дин протянул так долго? Почему его душа не превратилась в месиво? Ненависть помогает ему держаться, не рассыпаться на осколки.
- Нет, - внезапно возражает Винчестер. – Вы оба можете думать, что хотите, но это не так.
- Что тогда все еще держит нас на плаву? – спрашивает Люцифер, и Сэму кажется, что в его глазах он видит отчаянное желание услышать ответ.
- Надежда, - произносит Сэм.
Люцифер долго смотрит на него, а потом наклоняется вперед, и на его губах играет легкая улыбка.
***
Сэм вваливается в хижину, стряхивая снег с волос.
Люцифер, как и ожидает охотник, уже разводит огонь в камине. Наверно, это должно тревожить его: привычка к тому, что его всегда здесь ждут.
Сэм снимает ботинки и ставит их у стены, чтобы растаявший снег не растекся лужей на самом неудобном месте, попутно сообщая, что снег шел все утро. Когда он поворачивается, его сожитель слишком уж широко улыбается.
- Что это с тобой? – интересуется Винчестер.
- Я приготовил тебе подарок.
- Что? Сосновую шишку?
- Намного лучше.
- Ладно, - охотник закатывает глаза, - хватит так улыбаться, это меня пугает. Просто скажи, что это, и, клянусь богом, если это какой-нибудь странный ритуал или жертвоприношение –
- Я починил воду.
- Что? – переспрашивает Сэм.
Люцифер пожимает плечами, словно в этом ничего такого нет, и Сэм поверил бы, если бы его не окружала аура самодовольства.
Сэм подбегает к раковине и поворачивает красный кран, ожидая ощутить привычную холодную воду.
Он ждет минуту, еще одну, и наконец его руки касается теплая вода.
- Как? – шокированно спрашивает он.
- Я нашел книгу по системе солнечных панелей, - отвечает Люцифер, махнув рукой в сторону вещей, которыми он занимал себя в отсутствие сожителя. – У меня ушло некоторое время на то, чтобы разобраться со схемами, но я смог починить механизм подогрева воды.
- Душ? – ошеломленно уточняет Винчестер. – Душ работает?
- Работает, - ухмыляется Люцифер.
Сэм уже в другом конце комнаты, когда внезапная мысль посещает его голову.
- Ты починил его, тебе следует, в смысле, ты уверен, что не хочешь…
- Я уже попробовал, спасибо, - отвечает Люцифер. – Ты был прав, приятное ощущение.
Но Сэм уже в ванной, уже закрывает за собой дверь, скидывает одежду и поворачивает кран. Пар начинает заполнять комнату, зеркало запотевает, и охотник улыбается так широко, что, кажется, может сломать себе челюсть, но это его не останавливает.
Вода горячая и мягкая и расслабляет его мышцы так, как он уже и не помнил. Он уже давно не принимал хорошего душа, это еще один аспект жизни охотника, когда очень часто приходится раскапывать могилы по несколько часов под проливным дождем.
Он никогда не выйдет. Никогда.
У него уходит тридцать минут, чтобы прийти в себя и почувствовать себя так, словно он проспал целую неделю. Он давно уже не чувствовал себя таким расслабленным. Он быстро вытирается и лениво выходит в основную комнату, сразу же учуяв запах кролика и супа. Видимо, его сожитель понемногу учился, пока его не было.
- Хороший подарок? – интересуется Люцифер, внимательно осматривая охотника.
- Шикарный, - отвечает тот, падая в ближайшее кресло.
***
Видимо, единственное, что у охотников никогда не кончается, это выпивка. Люцифер продолжает находить ее, и каждый день они передают друг другу новую бутылку, пока сон легко и невесомо опускается на них.
- А это что? – спрашивает Люцифер, пытаясь распробовать на вкус.
- Ром? – предполагает Сэм, сделав первый глоток и поморщившись. – Может быть?
Люцифер фыркает и откидывается на спинку стула, наблюдая за жидкостью своим обычным взглядом, которым он смотрит на вещи в эти дни: словно все они имеют какие-то секреты, которые он сможет понять и раскрыть, если посмотрит под правильным углом.
- Каким было начало мира? – спрашивает Сэм. Неделю назад вопрос прозвучал бы странным, но сейчас он странным образом устраивается в их рутине, в том, чем они занимаются каждый вечер.
- Ярким. И громким, - Люцифер делает еще один глоток.
- И все? – недоверчиво уточняет Сэм.
- В основном.
- Насколько громким? – спрашивает Сэм, зная, что это глупо, но понимая, что здесь, между ними, любой вопрос не покажется глупым.
- Очень, - улыбается его сожитель. – Настолько, что мы все поняли, что до не было ничего.
- До чего?
- До бесконечных секунд, что мы существовали перед всем остальным.
На что это было похоже?
- Огромно и микроскопично, забытые и в то же время постоянные.
- Ты специально говоришь так, чтобы было сложно понять? – закатывает глаза Сэм.
- Возможно.
Сэм пытается представить что-то настолько громкое, что создает звук одним своим существованием, но вскоре сдается.
- Что такое «образование»? – лениво спрашивает Люцифер.
- Это… обучение, - отвечает Сэм. – Узаконенное.
Люцифер смотрит на него так, словно не понимает.
- Мы узнаем, все, что нам нужно, чтобы потом это рассказать, - пытается Сэм, немного запинаясь, но на его памяти этот вопрос не был самым сложным. Пока наибольшую трудность у него вызвали слова «зачем вы носите веревку на шее».
- Что нужно знать, чтобы рассказать?
- Эм, - задумывается Сэм, - ну, надо знать математику, уметь писать эссе, а еще ты должен знать, как Джем Финч сломал руку в то лето, когда ему исполнилось четырнадцать.
- И как же?
- Упал с дерева, - отвечает Сэм, а затем вдруг задумывается. – Или он споткнулся, когда тот сумасшедший погнался за ним?..
- Сразу видно, что ты хорошо образован, - усмехается Люцифер.
- Заткнись, - беззлобно говорит Сэм, - не в этом смысл. Тут главное само обучение.
- И кто определяет, что нужно учить?
- Учителя, - вздыхает Сэм. – Ну, или традиции.
- Знакомо звучит, - кивает ему Люцифер.
Огонь трещит, и Сэм наполняет свой стакан, откидываясь на спинку стула и наблюдая за языками пламени. Снаружи ветер снова усилился. Он завывает со всех сторон, без сомнения наметая новые слои снега и образуя интересные формы, которые он обнаружит утром. Он слышит, как ветер воет в трубе. Внутри не холодно, но охотник все равно пододвигается ближе к источнику тепла.
- Почему ты сражался? – наконец спрашивает Сэм, и его голос звучит намного тише, чем ему хотелось бы.
- Потому что это определяет мое существование, - просто отвечает Люцифер.
- Почему тебе пришлось? – Винчестер пытается избавиться от сухости во рту, но жидкость совсем не помогает.
- Так он меня создал, - отвечает Люцифер, смотря собеседнику в глаза.
Сэму на это нечего ответить, поэтому он просто продолжает смотреть на своего сожителя.
- Могу я кое-что у тебя спросить? – спрашивает наконец Люцифер.
- Конечно.
- Почему он создал меня солдатом, если не хотел, чтобы я сражался? – говорит Люцифер.
Он больше не смотрит на Сэма, он смотрит на огонь, и его голубые глаза полны гнева.
- Зачем он создал меня сильным, если не хотел, чтобы я был лидером? Зачем он заставил меня спрашивать, если прекрасно знал, что никогда не даст мне ответов? И почему, - его голос стал острее, тихим, но неровным, - почему он создал меня способным на любовь, если никто не хочет принять ее от меня?
Сэм чувствует, как в груди у него что-то сжимается. Стакан вдруг тяжелеет в его руке, но он не может заставить себя опустить его.
А потом Люцифер смотрит на него, и Сэм не может думать вообще.
- Зачем он создал меня, Сэм?
Сэм моргает. У него в горле стоит ком, но он проглатывает его.
- Я не знаю, - отвечает он.
Отвернувшись и допив напиток одним глотком, Люцифер кивает, словно он ожидал именно этого.
- Но, - Сэм слышит свой голос, и Люцифер поднимает на него тяжелый взгляд, - мне кажется, что для того, кто так много говорит о судьбе, ты не очень-то от нее в восторге.
Люцифер смотрит на него, и постепенно на его лице появляется улыбка, а губы расплываются в маленькой едва заметной улыбке.
- Видимо.
***
- Я хотел бы пойти, - говорит Люцифер, легко вставая на ноги с раскладушки, словно желая показать, что он готов отправиться в эту же минуту.
- Не знаю… - вздыхает Сэм, натягивая свитер.
- Сэм, я был воином Небес, - закатывает глаза Люцифер. – Я могу справиться с оружием.
Сэм еще раз вздыхает, потому что он правда уже устал от этого разговора, но это не помогает.
- Хорошо, - соглашается Сэм прежде, чем успевает пожалеть о сказанном.
Люцифер сияет от счастья.
- Пошли, - говорит ему Винчестер, - пока я не понял, что вооружать тебя – плохая идея.
Снег уже не такой глубокий, а не было чистым уже почти неделю. В лесу было больше движения, так как все там наслаждалось хорошей солнечной погодой.
Сэм оглядывается на Люцифера, скидывая ружье с плеча. Тот стоит на месте, подняв лицо с небу и зажмурившись, словно пытаясь впитать как можно больше солнца.
- Потеплело, - говорит Люцифер, открывая глаза, чтобы взглянуть на Сэма, и тот думает, что то, что эти глаза цвета неба, совсем не то, что должно его волновать.
- Да, почти уже весна, - отвечает Сэм, вместо этого обращая внимание на ружье в руках. Это тридцать восьмой калибр, с которым он обычно выходит на охоту, черный металл привычно лежит в руках.
- Сезоны, - Люцифер катает слово на языке, словно пробуя его на вкус. – Какое замечательное изобретение.
- Ты какой-то странный, - смеется Сэм, качая головой.
Люцифер смотрит на него и улыбается открыто.
- Ладно, иди сюда, - быстро говорит Сэм, поудобнее перехватывая оружие.
С интересом осматривая механизм, Люцифер подходит ближе. Он протягивает руку, но Сэм хватает его за запястье.
- Подожди, - хмурится Сэм, и Люцифер не пытается вырваться, просто кивает.
Сэм разжимает руку.
- Первый урок: не трогай ружье, если не знаешь, какого черта ты творишь, - слова Джона легко слетают с его языка, но они ведь работали все эти года. – Сейчас я дам тебе ружье, и первым делом ты направишь его на землю; никогда не направляй ружье на других, на себя в том числе.
- Если ты не хочешь их подстрелить, - поправляет его Люцифер.
- Спасибо, обойдусь без пулевых ранений, - вздыхает Сэм.
- А теперь можно уже? – протягивает руку Люцифер.
Сэм смеется.
- Как маленький, - но он передает оружие. Люцифер держит его ловко, не так, как идиоты, которые видели оружие только в кино. Он держит ружье так, словно не хочет держать его неправильно. Руки Люцифера находятся почти в правильном месте: там, где до этого сам Сэм держал оружие.
- Теперь, когда ты взял в руки оружие, нужно сделать кое-что очень важное, - подсказывает Сэм.
Люцифер с интересом взвешивает черный метал в руках, направив дуло в землю, как ему и было сказано.
- Первое: проверь предохранитель. Над курком есть небольшая кнопка.
Люцифер слегка наклоняет ружье, чтобы лучше увидеть, с интересом проводя большим пальцем по упомянутой кнопке.
- Как я узнаю, что он включен?
- Нажми, - говорит Сэм и наблюдает за тем, как небольшая кнопка исчезает, обнаруживая красное по краям. – Теперь он отключен. Красный означает опасность, верно?
- Обычная психология? – Люцифер возвращает кнопку в изначальное положение.
- В основном, - улыбается Сэм. – Теперь ружье на предохранителе, что нам и надо.
- Зачем?
- Чтобы ружье не выстрелило, если ты его нечаянно уронишь.
- Разве смысл не в том, чтобы ружье «выстрелило»?
- Не пока ты будешь готов.
- Ясно.
- Итак, - говорит Сэм, подходя ближе, чтобы лучше видеть чужие руки, - второе: ружье заряжено? Обычно это было бы два действия, но ты держишь винтовку, а у нее нет магазина, где обычно хранится несколько патронов. Значит, тебе просто надо проверить патронник. Видишь рычаг с другой стороны, который торчит, словно рукоятка?
- М-м, подтверждает Люцифер, протянув к упомянутой детали руку.
За ним забавно наблюдать, не совсем то, чего Сэм ожидал. Он помнит, как наблюдал за Дином, когда тот впервые брал оружие в руки, с какой-то жадностью и желанием поскорей узнать. Люцифер осторожен, пальцы уверено лежат на металле, но в то же время держат винтовку почти грациозно.
- Потяни на себя, - говорит Сэм.
Люцифер тянет. Патронник открывается с характерным металлическим звуком.
- Внутри ничего нет, - замечает он.
- Значит, винтовка не заряжена. Хорошо.
- Значит, не было необходимости в такой осторожности? – Люцифер смотрит на охотника, но по-прежнему направляет дуло в землю.
- Базовые меры предосторожности при использовании ружья, - пожимает плечами Винчестер. – Всегда следует быть уверенным, что ты не причинишь вреда себе или кому-нибудь еще.
Это прозвучало совсем как Бобби, но он пытается не обращать на это внимания.
- Ладно, - Сэм достает патрон из кармана, - теперь мы зарядим ружье. Не поднимай его.
Люцифер выглядит так, словно хочет фыркнуть, но вместо этого берет заряд, умудрившись даже не закатить глаз.
- Вставляется в патронник, - информирует Сэм. – Острым концом вперед.
Снова этот взгляд.
- Хорошо, - говорит охотник, игнорируя такое отношение. – Потяни рычаг еще раз.
Люцифер тянет, уже более уверенно. Патрон входит в патронник, и раздается привычный звук.
- А теперь можно стрелять?
- Продолжай в том же духе, и я вспомню, какой плохой идеей это было, - качает головой Винчестер.
Люцифер мгновенно закрывает рот.
- Так, - продолжает Сэм, подходя сзади, - подними ее и положи стволом на предплечье руки, которой будешь стрелять, а другой поддерживай вес.
Люцифер замирает на какое-то мгновение, а затем двигается, поднимая винтовку неловко и неуклюже, пытаясь следовать инструкциям. Его движения угловаты и не совсем правильны.
- Вот так, - вздыхает Сэм.
Он тянется и кладет руки на чужие плечи, поправляя позицию Люцифера так, чтобы плечи образовали угол. Приклад он упирает в мышцу и предупреждает:
- Будет отдача, и ты хочешь смягчить ее. Понятно?
Наклонившись вперед, чтобы убедиться по лицу, что Люцифер понимает, Сэм замечает, что его взгляд направлен прямо перед ним, словно он пытается на чем-то сфокусироваться.
- Эй, - тихо окликает его Винчестер, но он стоит близко, и это не имеет значения.
- Да, - коротко говорит Сэм.
Сэм протягивает и кладет руку на его бедра. Он слышит, как прерывается чужое дыхание, и хочет отстраниться, но Люцифер уже снова расслабился.
Сэм сглатывает и легко поворачивает его, отражая угол, образованный плечами. Он осторожно пихает ботинки Люцифера, и тот послушно пододвигает одну ногу вперед.
- Подогни немного колени.
Сэм окидывает его оценивающим взглядом. Люцифер, кажется, понимает, чего от него хотят, поудобней устраивая винтовку и упирая ее прикладом в плечо.
- Лучше? – спрашивает Сэм, желая, чтобы его голос не звучал так низко.
Люцифер ничего не отвечает, вместо этого немного сдвигая ноги, и только тут Сэм понимает, что до сих пор не убрал руку. Охотник тут же отходит.
- Видишь консервные банки?
Люцифер слегка кивает. Впереди виднеется серебряная линия там, где Сэм расположил банки.
- Выбери одну.
Люцифер закрывает один глаз, прицеливаясь.
- Осторожно прицелься, - говорит Сэм. – Когда будешь готов, сними ружье с предохранителя и сожми курок. Только не –
Тишину леса разрывает грохот выстрела.
- …тяни, - договаривает охотник.
Сэм смотрит на мишени. Одна из банок валяется на снегу, вывернутая выстрелом в какой-то странный серебристый цветок.
Люцифер поднимает голову, чтобы получше рассмотреть, и улыбается, повернувшись к Винчестеру с каким-то ожиданием на лице.
- Новичкам везет, - Сэм качает головой и не может не улыбнуться.
День наполняется ярким снегом, тихими напоминаниями и легкими улыбками. Люцифер убивает живность так же хорошо, как и Сэм, с той же тихой и осмотрительной сосредоточенностью. Но когда они поднимают обмякшее тельце со снега, Сэму кажется, что Люцифер держит существо в руках покрепче, задерживает взгляд на нем подольше, и в его глазах за привычной холодностью мелькает что-то еще.
***
В ту ночь они пьют больше обычного. Люцифер настаивает, заявляя, что так они празднуют, и Сэм соглашается, потому что это действительно так.
- Почему рыба на стене поет? – спрашивает Люцифер.
Сэм смотрит на него так, словно он сошел с ума, а потом вспоминает про эту штуку, висящую у книжного шкафа, и заходится приступом смеха.
- Что? – спрашивает Люцифер, улыбаясь еще шире и наблюдая за собеседником.
- Я просто не знаю, смогу ли я это объяснить, - говорит Сэм со вздохом, ощущая как на него уже начало действовать спиртное.
- Этому нет объяснения?
- Никакого, - смеется Винчестер. – Это один из тех вопросов, на которые можно так и не найти ответа.
- Как, например, «в чем смысл жизни»? – усмехается Люцифер.
- Именно, - соглашается Сэм. – Именно.
Люцифер качает головой и бормочет что-то вроде «люди», но он улыбается, поэтому Сэм не переспрашивает.
- Моя очередь? – спрашивает Сэм, запрокидывая голову.
Люцифер смотрит на него так, словно пытается сказать «конечно».
Сэм смотрит на огонь и пытается придумать вопрос, похожий на вопрос на рыбу, но не может придумать ничего настолько же классного, поэтому молчание затягивается.
- Ты говорил кое-что, - внезапно говорит Сэм прежде, чем вопрос сформулировался в его голове. – Ну, когда ты был… не в себе.
И это звучит глупо, но охотник не знает, как это назвать по-другому, поэтому он говорит так, как может.
- Да? - Люцифер выглядит удивленным. – Что я говорил?
Сэм пытается вспомнить.
- Dumah. Ты все время повторял: dumah.
Люцифер отводит взгляд.
- Это на енохианском? – спрашивает Сэм.
- Да.
- Как это переводится?
- Тишина, - Люцифер делает большой глоток.
- Тишина?
Люцифер кивает.
Сэм понимает, что он притих, напрягся, и, если бы охотник думал лучше, он бы остановился прямо здесь, но напиток мешает думать, и слова сами соскакивают с языка.
- В смысле?
Взгляд Люцифера темнеет, и Сэм решает, что он не ответит, но тот вдруг смотрит ему прямо в глаза своими голубыми.
- Тишина теперь там, где ее не было. Огромная, ужасная тишина, - он глядит на Сэма так, словно тот – единственное, за что можно зацепиться в этом мире. – И иногда, в темноте, я все еще боюсь этого.
Сэм, однако, выдерживает его взгляд.
- Я не понимаю.
- У существования есть звук, Сэм, гул в основном, - вздыхает Люцифер. – На Небесах голоса моих братьев сливались с этим звуком, создавая хор, который был постоянным и великолепным.
Люцифер перекатывает стакан в руке и хмурится, пытаясь вспомнить.
- Когда я был изгнан, я потерял их голоса. Это было похоже на… на глубокое ранение. Словно часть моего разума была отрезана. Но по-прежнему оставался гул, присутствие постоянного звука существования. Я ведь все еще был ангелом.
Сэм знает, что коленям должно быть горячо от близости к огню, но он совсем не чувствует жара.
- А сейчас? – спрашивает он.
Люцифер поворачивается к нему, и это снова тот взгляд, который был в разбитом зеркале при желтом свете флуоресцентной лампы в самую первую ночь.
- Тишина, - отвечает он. – Просто тишина.
Сэм хочет сказать что-нибудь. Он хочет заполнить зияющую пустоту, и буквально от самой мысли об этом ему становится плохо, оставляя только вес слов и невообразимые картины, всплывающие в его усталой голове.
- Моя очередь? – спрашивает Люцифер и разбивает тишину на осколки.
Сэм кивает и делает очередной глоток.
Люцифер долго молчит, морща лоб, словно пытаясь сопоставить невозможные, несопоставимые вещи.
- Как вы падаете? – спрашивает он.
- Что? – Сэм поворачивает голову в его сторону.
Люцифер смотрит на него в ответ с каким-то запутанным выражением на лице.
- Вы делаете это так легко, - пытается объяснить он. – Словно вы были сделаны для этого. Я видел, ты спотыкаешься, и все твое тело… оно двигается само по себе.
Люцифер улыбается, но выходит как-то горько.
- Красивое зрелище: все мускулы, большие и маленькие, двигаются так и внезапно и так разумно, чтобы поймать самих себя, чтобы предотвратить неизбежное падение. Вы по-своему полны грации, в эти моменты больше, чем когда-либо, именно тогда, когда вам кажется, что ничего подобного в этом нет. У меня никогда не было такого инстинкта.
Он снова смотрит прямо в глаза охотнику.
- Как вы это делаете, Сэм?
Он смотрит на него так, словно Сэм может ответить ему, словно Сэм знает, и Люцифер уверен, что он скажет ему. А, может, дело не в этом. Может, это надежда.
Сэм сглатывает. Во рту у него все пересохло, и внезапно жар от огня кажется слишком горячим.
- Я… я не знаю, - наконец говорит он.
Разочарование заметно, но Люцифер быстро прячет его, чтобы Сэм не заметил.
- Не думаю, что мы были созданы для этого, - тихо произносит он. – Мы были созданы, чтобы парить, а не чтобы падать, и, наверно, поэтому падать так тяжело.
Сэм тоже хочет отвести взгляд, забыть, перевести тему, но не может, просто не может.
- А что насчет полетов? – спрашивает он.
- А это тут при чем? – оглядывается на него Люцифер.
- Как вы это делаете?
- Об этом не меня надо спрашивать, я никогда не был хорош в полетах, - смеется Люцифер так, словно Сэм даже понятия не имеет, как тяжело объяснить то, о чем он спрашивает.
- Серьезно? – удивляется Сэм. – Я думал, что ты был, ну, сам знаешь, лучшим.
Люцифер улыбается, словно Сэм сделал ему комплимент.
- Я был очень силен, но никогда не мог летать, как следует. Ни как Михаил, ни как Кастиэль. Суть полета заключается в вере. Чем сильнее ты веришь, тем сильнее твои крылья. Я был хорош в другом.
- Например?
- Ангельские силы всегда недооценивали оригинальное мышление.
- А, - смеется Сэм и делает глоток.
Повисает пауза.
- Может, это похоже на падение.
- В смысле? – смотрит на него Люцифер.
- Я имею в виду, что тут тоже нужна вера. Если бы тело не думало, что оно может спасти себя, оно бы не пыталось…
- Это по-прежнему вера – настаивает Люцифер.
- Да, но не совсем. Не знаю, но если я правильно понял, то при полете нужно верить, что что-то не даст тебе упасть. При падении нужно верить в себя, в свои собственные усилия, в то, что не сломаешься.
- Но вы можете ошибаться, - говорит Люцифер. – Вы можете сломаться.
- По крайней мере, мы стараемся. Это о чем-то да говорит, не думаешь?
Люцифер смотрит на него. Так он смотрел первый раз на стакан с виски, словно он мог понять, если будет смотреть достаточно пристально, словно были какие-то невидимые кусочки, которых он не понимал, но отчаянно хотел соединить вместе.
- Наверно.
Сэм отводит взгляд, устраиваясь поудобней.
Люцифер улыбается.
Сэм крутит стакан в руках и наблюдает за тем, как плескается жидкость. Мысли плывут сплошным потоком, и он не пытается за них зацепиться, зная, что нужная всплывет сама. До сих пор это работало.
- Когда ты очнулся, ты сказал, что я выглядел по-другому. Что ты имел в виду?
Это его очередь, он может спросить все, что захочет.
- Ты высокий, - Люцифер окидывает его взглядом.
- Да, но я всегда был высоким, - смеется Винчестер.
- Не для меня.
- А теперь?
- Теперь я это замечаю, - Люцифер улыбается, словно этот факт все еще его смущает. – Ты… другой. Я больше не могу видеть твою душу.
- Ты мог видеть мою душу? – Сэм вдруг наклоняется вперед и подключая как можно больше внимания.
- Все ангелы могут, это вроде бы то, чем мы занимаемся, - отвечает Люцифер. – Неужели ты ни разу не замечал, как Кастиэль смотрит на твоего брата? Лично, я считаю это грубым, но –
- Подожди-ка, Кас смотрит на его душу? – вот теперь Сэм реально заинтересован. Эх, слышал бы это Дин…
- И на твою. Мы все можем видеть души. Они более уникальны, чем внешность.
- Но как? – настаивает Сэм. – В смысле, вы видите нас? Или это как чтение мыслей?
- Мы видим вас, вашу физическую внешность, но душа все равно просвечивает насквозь. Добавь к этому ваши мысли, ваш разум, и получается что-то вроде краткого впечатления.
Он поднимает глаза на Сэма.
- Это очень красиво. Но ангелы очень похожи на вас кое в чем, у нас тоже есть вкусы. Некоторые души сияют ярче для определенных ангелов. Если тебе нужен, пример, то возьми того же Кастиэля. Душа Дина интересует его, тогда как я не нахожу в ней ничего интересного.
- А теперь ты это не видишь? Мою душу, форму мысли или как там? – спрашивает Сэм.
- Нет, - разочарованно отвечает Люцифер.
- Не так уж и красиво, м? – усмехается охотник.
- Это другое, - улыбается его собеседник.
- В смысле?
- Я все еще могу ее видеть, но она выглядит странно. Иначе. Я привык видеть и чувствовать ее, знать, что красивее ничего нет. Я и сейчас знаю это, но ощущение другое.
Сэм сглатывает и пытается не закрыть глаза, чтобы лучше слышать.
- Она глубоко, - говорит Люцифер. – В месте, о котором я раньше и не подозревал. Кое-где она сильнее, словно вся скрытая красота сокрыта в углах, где никто не ожидает отыскать ее.
- Например, где? – спрашивает Сэм и не смеется, хоть и хочется.
Люцифер окидывает его взглядом, и он настолько ощущаем, что Сэм почти может его почувствовать.
Его рука повисает в воздухе, и он держит ее какое-то мгновение неподвижно, словно невысказанный вопрос. Но Сэм не говорит ничего. Он не уверен, что мог бы, если бы и хотел, и затем Люцифер мягко проводит большим пальцем по его запястью.
- Здесь, - говорит он, наблюдая за собственным прикосновением.
Сэм не может ничего сказать.
Люцифер пододвигается, наклоняется ближе, осторожно протягивая руку, словно боясь спугнуть птицу на ветке.
- Здесь, - его пальцы почти невесомо касаются чужого плеча, продвигаются и останавливаются на ключице.
Сэм думает, что, должно быть, он закрыл глаза, потому что комната кажется чем-то далеким, а спиртное ощущается на языке.
Рука исчезает, но тут же возвращается, проводит по ткани футболки, чтобы коснуться кожи на его бедре там, где начинаются джинсы.
- И здесь, - шепчет Люцифер.
Сэм сглатывает от теплоты прикосновения. А потом рука исчезает.
Возможно, Сэм открывает глаза слишком быстро, но Люцифер, держащий в руках стакан и глядевший в камин, не замечает.
Все заканчивается тем, что они допивают бутылку.
Сэм почти без сознания к тому времени, как он без сил падает на пол подле раскладушки, но, судя по чужому тяжелому и ровному дыханию, Люцифер уже давно спит.
Охотник все еще над чем-то смеется, и прежде, чем он успевает вспомнить, над чем именно, он засыпает.
***
Где-то ночью он просыпается от холода. Хижина погружена во тьму, и видно только тени от стульев около огня.
Он слышит, как сзади бормочут слова.
Он перекатывается на другой бок, с трудом встает со спального мешка, чтобы посмотреть на раскладушку. Люцифер вздрагивает во сне, и с его губ срываются тихие испуганные звуки.
Сэм ложится рядом. Тепло.
Он легко натягивает одеяло и устраивается удобнее. Люцифер успокаивается, но он по-прежнему что-то бормочет.
Сэм слишком пьян, чтобы думать. Он устал. Ему тепло.
Он кладет руку на плечо Люциферу, и место испуганных звуков занимает ровное спокойное дыхание. Сэм тут же засыпает.
Где-то во сне его рука обнимает Люцифера за талию, и он чувствует, как тот пододвигается ближе. Но это всего лишь сон. Он уверен в этом.
***
Впервые за все время, что они там провели, Сэм просыпается оттого, что по его лицу пляшут солнечные лучи.
Он садится и оглядывается. Поздно. Наверно, он еще ни разу так поздно тут не просыпался. Голова начинает болеть, и он снова падает на подушку.
- Эй, - зовет он, и его голос звучит хрипло.
Никакого ответа.
Он переворачивается на другой бок, чтобы получше осмотреться. Нет ни ботинок, ни куртки. Камин растоплен. Кто-то оставил чашку овсянки на столе достаточно близко, чтобы он мог дотянуться.
Сэм трет глаза, чтобы окончательно проснуться.
Он смотрит на дальнюю стену, где около шкафа висит эта дурацкая рыба, и не может не улыбнуться. Он уже почти отвел взгляд, когда что-то вдруг привлекает его внимание.
На стене есть что-то еще.
Похоже на линию, тонкую красную линию, которая выглядывает из-за большого книжного шкафа. Сэм морщится, встает и, игнорируя тупую боль в висках, подходит к находке.
Он встает на колени. Определенно, это линия, что-то, вырезанное в стене и уходящее за шкаф. Как он раньше не замечал?
Сэм пытается заглянуть за шкаф, но тот стоит слишком близко к стене, поэтому со вздохом он встает и осторожно пытается отодвинуть препятствие. То поддается на удивление легко.
Линий оказывается намного больше, и он не останавливается, пока не отодвигает шкаф на добрых пять футов.
Он делает два шага назад и смотрит.
Это печать, печать, и он никогда не видел ничего подобного.
По спине поднимается дрожь, и он игнорирует тошнотворное чувство, зарождающееся внутри, потому что теперь все стало на свои места: непонимание Каса, причина, по которой он не мог их видеть, причина, по которой никто не может их видеть.
Печать огромна, тонкие линии переплетаются на каждом сантиметре внутри круга, диаметр которого составляет как минимум четыре фута. И печать не просто вырезана. Кто-то украсил каждую линию кровью, окрасив все это в темно-красный цвет.
Сэм отступает еще, отворачивается, закрывает глаза и пытается расставить все по местам. Вот только расставлять тут шибко нечего. Он открывает глаза и разворачивается, и снова что-то привлекает его внимание.
Нож Руби торчит в стене там, где он его оставил. Около линий, высеченных в стене. Около линий, которые отсчитывали, сколько дней они уже провели здесь. Он не помнит, когда отмечал прошедший день последний раз.
Сэм движется прежде, чем успевает подумать, выдергивает из стены нож и поворачивается к печати. Он подходит к ней в два шага, готовый одним движением перечеркнуть одну из линий, любую, где угодно.
Но он ничего не делает.
Он смотрит на свою руку, на нож, на печать, которая так близко, которую так легко уничтожить, чтобы все исправить.
Он бросает нож на пол и следует за ним, прислоняясь к стене, пряча лицо в руках и слыша, как громко и гулко бьется его сердце.
Сэм делает глубокий вдох, еще один.
И ждет.
* — я хочу любить но молю дай мне знать
как ты как я можем сейчас существовать
я чувствую я пьян
и сердце переполнено ну и пусть
если все в порядке то почему мне плохо
можно немного поплакать я думаю просто поплакать
думаю я хочу сцеловать улыбку с твоих губ сегодня ночью
кажется в ней есть то что поможет мне выжить
сейчас я смотрю на спящего кота
и он чуточку пододвинулся как мило
и пол-океан так далеко
если бы мы утонули вместе это что-нибудь бы да значило
а восхождение значило бы еще больше
но мне кажется что воды вокруг слишком много